Роберт Фомин

А вы попробуйте заставить ребёнка просидеть час на одном месте, глядя куда-то вперёд. Не в классе под строгим присмотром учителя, а в огромном зрительном зале. Особенности маленького зрителя – это, собственно, особенности ребёнка. Но, конечно, к этому надо добавить открытость к происходящему, не ушедшую ещё способность верить в чудеса, в волшебство, непосредственность реакций. Маленький зритель очень чуток к любого рода фальши, он принимает актёрскую игру, потому что это игра, это близко ему. Но внутренней фальши он никогда не примет. И ещё: маленький зритель – это очень искренний, отзывчивый и благодарный зритель.

Это вопрос обоюдного стремления. Нельзя понять и полюбить то, чего не знаешь, чего никогда не видел. Поэтому, чем раньше и чем чаще родители будут приводить детей в театр, тем больше шансов на то, что он откроет им своё очарование. С другой стороны, задача театра – заинтересовать, можно даже сказать «влюбить в себя» маленького зрителя. А для этого необходимо учитывать его зрительские особенности. В спектакле должны быть понятные детям ситуации – не только те, с которыми, так или иначе, сталкивался или может столкнуться каждый из них. Это могут быть и необычные, сказочные ситуации, но должно быть абсолютно понятно, что происходит, как и почему. Загадки должны получать разгадки, узелки сюжета распутываться. Должны быть персонажи, с которым дети могли и хотели бы соотнести себя, или, наоборот, в которых они могут увидеть какие-то знакомые, неприятные черты характера. При этом действие должно быть динамичным, ярким, не дающим заскучать и отвлечься. В этом очень помогает интерактив – вовлечение маленьких зрителей в театральное действо пробуждает в них чувство сопричастности, вызывает дополнительный интерес к происходящему на сцене. И, что важно для нас, – даёт живой отклик, помогающий понять, всё ли мы делаем правильно, «зацепили ли» зрителя.

Почему же «некорректно»? Если говорить о театре как об учреждении культуры, то некоторые театры строят репертуар специально в расчёте на детей и подростков. А есть театры, в репертуаре которых есть и спектакли для взрослых, и спектакли для детей. Наш театр относится ко второму типу, но со своей особенностью: у нас детские спектакли занимают значительное место в репертуаре. И это понятно – у маленьких слышащих зрителей существует в Москве множество театров, где они могут посмотреть детские спектакли, в том числе театры, работающие специально для них. У неслышащих же детей есть фактически только Театр Мимики и Жеста. Это возлагает на нас большую ответственность и во многом определяет долю детских спектаклей в нашем репертуаре.

Если же мы говорим о театре, как искусстве, то в этом случае тоже, мне кажется, уместно говорить о «детском театре». Здесь необходима особая режиссура, особая актёрская игра, специфические костюмы и декорации, само собой – специфический выбор и отбор материала для сцены. Другое дело, что хорошо сделанный детский спектакль, часто оказывается интересен не только маленьким зрителям. Он становится «спектаклем для всей семьи». У нас есть немало таких примеров.

Что касается возраста произведений искусства, то вопрос в том, что под этим подразумевается. Может ли спектакль устареть? В чём-то – да, может, учитывая, как стремительно меняется жизнь вокруг нас. Какие-то реалии, введённые в сегодняшние спектакли именно для того, чтобы сделать их современными и понятными маленьким зрителям – скажем, мобильные телефоны или станция «Алиса», – со временем могут и устареть. Но если главное – не антураж, а идеи, мысли, то детали становятся не так важны. Я хочу напомнить о спектакле «Маугли», который шёл на нашей сцене многие годы и не устаревал именно потому, что посвящён был вечным темам – дружбе, верности, отваге.

Так же я бы ответил и в том случае, если речь идёт о возможности постановки произведения, написанного много лет назад. Если оно перекликается с сегодняшним днём, если касается нестареющих тем – как «Пеппи», например, или «Конёк-Горбунок», – его интересно ставить, и оно интересно зрителю.

И сегодня, и завтра, и всегда с детьми важно говорить о том, что такое добро и что такое зло, о дружбе, о взаимовыручке, о сочувствии. Для маленького зрителя театр может и должен быть не только развлечением, хотя и это очень важно для ребёнка. Он должен быть также средством воспитания, познания жизни. Учитывая, какое яркое впечатление происходящее на сцене может оказывать на детей, просто грешно не использовать это, чтобы донести до них определённые представления о жизни, её правилах и законах.

Нужно говорить об ответственности за свои поступки понятным детям способом, объяснять, что каждый поступок, хороший или дурной, имеет свои последствия. Ни в коем случае не пугать, но показывать на примерах, что такое хорошо, что такое плохо. И обязательно разъяснять – почему так. Не впрямую, конечно, иначе дети пропустят это назидание мимо ушей, – а в процессе развития сценического действа. Вообще же, с детьми со сцены можно говорить обо всём том, что заботит и взрослых, – чувство долга, любовь к ближним, взаимоотношения с окружающими, радости и обиды, необходимость труда. Но только на доступном детям уровне и понятном языке.

По большому счёту, разница состоит лишь в понимании того, для какого зрителя ты ставишь спектакль. Да, есть определённые особенности, связанные с восприятием маленькими зрителями происходящего на сцене, которые диктуют подходы к работе. Но основной принцип один и тот же: посмотрев спектакль, зритель, маленький или взрослый, должен что-то унести с собой, в своей душе. Должен сказать себе: «Верю».